Сначала надо было решить, куда идти.
  Колин дом стоял в переулке Сивцев Вражек. Дом этот пожилой, построен еще до революции. Коля рассудил так. Какие-то московские дома обязательно должны сохраниться — ведь даже раньше дома стояли по триста лет. Значит, если Коля пойдет направо, туда, где раньше был Гоголевский бульвар, он что-нибудь знакомое и встретит. Ориентируется он неплохо, ни разу в лесу не заблудился. В Москве он не пропадет. Даже через сто лет. Только лучше не спрашивать дорогу у прохожих: они заподозрят что-нибудь неладное.
  И Коля направился к бульвару.
  Он шел по розовой дорожке шириной метра три, которая чуть пружинила под ногами. За деревьями, окружавшими газон, дорожка влилась в широкую улицу.
  Как только Коля вышел на нее, сзади раздался голос:
  — С дороги, мальчик! Ты где шагаешь? Хочешь, чтобы тебя сбили?
  Коля отпрыгнул в сторону и увидел, что его догоняет странный старик. Старик ехал на одноколесном велосипеде, расставив руки для равновесия, будто цирковой акробат. Он и одет был, как акробат: в зелёное облегающее трико и красные мягкие тапочки с длинными, острыми, даже чуть свисающими вниз носками. У старика были седые волосы ёжиком и длинные усы, тоже расставленные, — наверно, для равновесия.
  Старик догнал Колю и сказал:
  — Проводи меня немного, мне скучно ехать одному.
  Колесо у велосипеда было небольшое, старику приходилось часто крутить педали, но всё равно ехал он медленно.
  Коля пошел рядом.
  — Ты к маскараду готовишься? — спросил старик, осматривая самый обыкновенный Колин костюм.
  Коля решил, что главное — осторожность.
  Да,  сказал он,  к маскараду.
   — Ты неправильно оделся, — сказал старик. — В мои времена все мальчики ходили в так
называемой школьной форме. Школьная форма состояла из тёмно-серых с синим отливом
брюк и такого... как бы сказать... пиджака. Ты знаешь, что такое пиджак?
  — Представляю, — сказал Коля. И чуть было не добавил, что у его отца пиджак и вообще у всех мужчин пиджаки. Но тут же спохватился: прошло много времени, наверно, ребята забыли про пиджаки.
  Но старик не обращал внимания на ответы Коли. Ему самому нравилось говорить. В кустах, рядом с дорогой, стояла скамейка. Она была мало похожа на скамейки, которым положено стоять на улице. Она была низкой, похожей на диван. Когда старик слез со своего колеса и сел, пригласив Колю последовать его примеру, оказалось, что скамейка мягкая, словно набита пухом.
  — Отдохнем, — сказал старик. — Пять минут. Я немного запыхался. Меня зовут Павлом. А тебя?
  — Коля.
  — Ты не спешишь?
  Коля не знал, что ответить. Он не знал, спешит он или нет. Конечно, жалко было сидеть на мягкой скамейке и терять время на разговоры о пиджаках, в которых Коля разбирался лучше старика Павла. Но старик был первым человеком из будущего, с которым Коля встретился. И он ни в чём Колю не подозревал.
  Старик не стал ждать ответа.
  — Так вот, — сказал он, — я должен подробнее объяснить тебе, что такое пиджак. Это старинный род одежды, в котором мужчины ходили во времена моей юности. Происходит он от сюртука, который носил Пушкин...
  — А почему вы не купите двухколесный велосипед? — перебил старика Коля. — Ведь неудобно на одноколесном ездить.
  — Врачи рекомендуют, — сказал старик. — Для развития мышц. В моем возрасте нельзя пренебрегать советами врачей. Ты хочешь мои мышцы пощупать?
  Старик согнул руку в локте и дал Коле пощупать мышцы. Мышцы были крепкие. Покрепче, чем у Коли.
  — Так вот, — продолжал старик. — Пиджаки застегивались на пуговицы... Впрочем, ты об этом знаешь, в твоем маскарадном костюме есть эти неудобные предметы. Я рекомендую внести поправки в твой костюм.
  — А мне кажется, — сказал Коля, стараясь говорить вежливо, — что у меня совершенно правильный костюм. Он не школьный, а так, на каждый день.
  — На каждый день мы носили белые рубашечки, — возразил старик Павел, — и черные брючки. И сандалии. Да-да, сандалии.
  — Так это когда было... — сказал Коля. — Совсем в другое время...
  — Как так — в другое? — удивился старик. — В какое другое?
  Коля на взгляд прикинул возраст старика — получалось лет шестьдесят. 2082 минус шестьдесят — получается 2022. Плюс десять или двенадцать. Получается 2032.
  — Ну, в тридцатых годах этого века, — сказал Коля.
  Старик начал хохотать так, что два зелёных попугая взлетели с ветки и закричали человеческими голосами:
  — Позорр! Позоррр! Кто соррвал ррозу?
  — Ну и наивность! — сказал старик, вытирая слёзы. — Ну и шутник! Ты мне льстишь безбожно. Неужели я так молодо выгляжу?
  — Не очень молодо, — сказал чистую правду Коля, — но на велосипеде вы катаетесь хоть куда.
  — Тогда я открою тебе тайну. Мне завтра исполнится сто семнадцать лет.
  — Не может быть! — сказал Коля. — Значит, вы из Абхазии?
  — Почему?
  — Там живут долгожители. Но они питаются сыром и вином и пасут овец.
  — Нет. Я из Москвы, а питаюсь я большей частью кефиром и очень люблю бараньи отбивные. Ты любишь бараньи отбивные?
  — Обожаю, — признался Коля. Он всё ещё не мог одолеть удивление. — Значит, мы с вами ровесники!
  — В известном смысле, — согласился старик. — Если принять во внимание твой костюм, мы ровесники. Но должен тебе еще раз с полной ответственностью повторить, что в моё время мальчики одевались иначе. Я мог забыть, что было пятьдесят лет назад, но что было в прошлом веке, помню.
  Ну что ты будешь делать! Старик был так уверен, что спорить с ним невозможно. Да Коля и не хотел спорить. Он был поражён. Рядом с ним сидел его сверстник. Который через сто лет катается на одноколёсном велосипеде и носит красные тапочки. Значит, может, и Коля будет жить еще сто лет?
  — А как здоровье? — спросил Коля участливо. — Не беспокоит?
  — Не жалуюсь. Спасибо медицине. Только сплю плохо.
  — Ну, это не страшно, — сказал Коля. — А вы какую школу кончали?
  — Сто двадцать третью, английскую. На проспекте Мира.
  — Я тоже в английской учусь, — сказал Коля. — Ду ю спик инглиш?
  — Йес, ай ду, — сказал старик Павел. — И хорошо учишься?
  — Когда как, — сказал Коля. — Задают много.
  — А я думал, что теперь ничего не задают.
  Коля спохватился:
  — Иногда.
  — А вот мои правнуки говорят, что ничего не задают. Наверно, я правильно делаю, что им не доверяю.
  — А вы на какой каток ходили? — спросил Коля старика.
  — Я — в Сокольники. А ты?
  — Я — в Парк культуры.
  Но тут Коля решил больше не углубляться в воспоминания, потому что он наверняка сморозит какую-нибудь глупость. Пять минут прошло, но старик Павел не спешил уходить. Ему нравилось беседовать с молодым человеком, который вдвое уменьшил его возраст. Как известно, пожилые люди обожают, когда им вдвое уменьшают возраст.
  По небу протянулась белая полоса. Она так быстро возникла, что никакой реактивный самолет с такой скоростью не смог бы пролететь.
  — Что это? — спросил Коля.
  — Сплинтер, — сказал старик равнодушно. — А может, рейсовый на Луну. Там ведь фестиваль. Разве не знаешь?
  — Знаю, — сказал Коля. — Но мы к маскараду готовимся.
  Над улицей медленно летел перламутровый шар в полметра диаметром. Поравнявшись со скамейкой, шар изменил свой путь и направился прямо к ним. Коля немного испугался, но старик поманил шар и, когда тот приблизился на расстояние вытянутой руки, щелкнул пальцем по его боку. В шаре появилось отверстие, и из него на ладонь старику Павлу выпала чёрная штука, похожая на портсигар.
  — Почитаем газетку, — сказал старик.
  Шар взвился в воздух и отправился искать других читателей.
  Коля искоса поглядывал на старика, который нажал какую-то кнопку сбоку портсигара, портсигар превратился в разноцветный экран, и по нему побежали различные кадры. Коле неудобно было заглядывать сбоку, он только услышал, как мелодичный женский голос произнес:
  «... Фестиваль на Луне обещает быть самым интересным зрелищем этого года... Началась дискуссия в ООН...»
  В этот момент Коля отвлекся, потому что по улице наперегонки, не касаясь мостовой, промчалось три прозрачных шара, в которых на мягких сиденьях расположились люди. Они шарами не управляли, а один из них даже читал такую же газету, как старик Павел.
  Коля вспомнил, что время идет, все куда-то едут, он один бездельничает.
  — Простите, — спросил он, — который час?
  Колин ровесник, не отрываясь от газеты, протянул к Коле руку. На запястье старика был браслет, широкий, но без всяких изображений. Вдруг на браслете вспыхнули слова и цифры:
Время 10-12-36
t 15о. Дождя не будет.
  — Спасибо, — сказал Коля, который решил ничему не удивляться.
 
 
 
 
Hosted by uCoz